Товары по запросу: Палладио андреа четыре книги

Андреа Палладио (1508–1580) – одна из ключевых фигур итальянского Возрождения, зодчий, теоретик и знаток античной архитектуры. Пройдя путь от рядового каменотёса до архитектора, он соединил крепкие ремесленные навыки и высокие культурные устремления североитальянских поклонников античной классики, в круг которых был введён гуманистами Дж. Триссино и Д. Барбаро. Наиболее знамениты спроектированные им в Виченце вилла Альмерико Капра Ла-Ротонда, базилика Палладиана, театр Олимпико, собор Сан-Джорджо Маджоре в Венеции. Благодаря ученикам и последователям, его творческие принципы и опыт оказали кардинальное влияние на судьбы мировой архитектуры. Палладианство – особое направление европейского классицизма последующих веков, базой для которого явился трактат «Четыре книги об архитектуре», впервые изданный в Венеции в 1570 году. Претерпев многочисленные переиздания и переводы на иностранные языки, это классическое сочинение сохраняет свою значимость и сегодня, служа не только литературным документом XVI века, но и образцом высокой архитектурной культуры.

• Palladio-Andrea-Chetyre-knigi

Вдохновением для коллекции послужил город Виченца. Золотым веком архитектурных шедевров эпохи Возрождения стал 16-й, когда в Виченце творил великий архитектор Андреа ди Пьетро, более известный под псевдонимом Палладио. Именно ему город обязан великолепными дворцами и виллами, которые украшают его уже больше пяти веков.

• Dekor-Kerama-marazzi-Vichentsa

Вдохновением для коллекции послужил город Виченца. Золотым веком архитектурных шедевров эпохи Возрождения стал 16-й, когда в Виченце творил великий архитектор Андреа ди Пьетро, более известный под псевдонимом Палладио. Именно ему город обязан великолепными дворцами и виллами, которые украшают его уже больше пяти веков.

• Dekor-Kerama-marazzi-Vichentsa

Вдохновением для коллекции послужил город Виченца. Золотым веком архитектурных шедевров эпохи Возрождения стал 16-й, когда в Виченце творил великий архитектор Андреа ди Пьетро, более известный под псевдонимом Палладио. Именно ему город обязан великолепными дворцами и виллами, которые украшают его уже больше пяти веков.

• Dekor-Kerama-marazzi-Vichentsa

Вдохновением для коллекции послужил город Виченца. Золотым веком архитектурных шедевров эпохи Возрождения стал 16-й, когда в Виченце творил великий архитектор Андреа ди Пьетро, более известный под псевдонимом Палладио. Именно ему город обязан великолепными дворцами и виллами, которые украшают его уже больше пяти веков.

• Dekor-Kerama-marazzi-Vichentsa

Вдохновением для коллекции послужил город Виченца. Золотым веком архитектурных шедевров эпохи Возрождения стал 16-й, когда в Виченце творил великий архитектор Андреа ди Пьетро, более известный под псевдонимом Палладио. Именно ему город обязан великолепными дворцами и виллами, которые украшают его уже больше пяти веков.

• Dekor-Kerama-marazzi-Vichentsa

Издание содержит новый перевод Четырех Книг Маккавеев, которые являются важнейшими источниками по истории евреев и иудаизма в период, предшествующий появлению христианства. Перевод сопровождается подробным комментарием, который опирается на достижения современной библеистики и иудаики, но предлагает и собственные новые прочтения и гипотезы. В книгу включены четыре подробных Введения и три Приложения, посвященных отдельным проблемам, Дополнения о новейших археологических открытиях и Аппендикс об оценке династии Хасмонеев в Талмуде. Издание снабжено библиографиями, хронологическими таблицами, историческими картами, четырьмя указателями и многочисленными иллюстрациями. . .

• Knigi-Makkaveev-Chetyre-Knigi

Издание содержит новый перевод Четырех Книг Маккавеев, которые являются важнейшими источниками по истории евреев и иудаизма в период, предшествующий появлению христианства. Перевод сопровождается подробным комментарием, который опирается на достижения современной библеистики и иудаики, но предлагает и собственные новые прочтения и гипотезы. В книгу включены четыре подробных Введения и три Приложения, посвященных отдельным проблемам, Дополнения о новейших археологических открытиях и Аппендикс об оценке династии Хасмонеев в Талмуде. Издание снабжено библиографиями, хронологическими таблицами, историческими картами, четырьмя указателями и многочисленными иллюстрациями. . .

• Knigi-Makkaveev-Chetyre-Knigi

Издание содержит новый перевод Четырех Книг Маккавеев, которые являются важнейшими источниками по истории евреев и иудаизма в период, предшествующий появлению христианства. Перевод сопровождается подробным комментарием, который опирается на достижения современной библеистики и иудаики, но предлагает и собственные новые прочтения и гипотезы. В книгу включены четыре подробных Введения и три Приложения, посвященных отдельным проблемам, Дополнения о новейших археологических открытиях и Аппендикс об оценке династии Хасмонеев в Талмуде. Издание снабжено библиографиями, хронологическими таблицами, историческими картами, четырьмя указателями и многочисленными иллюстрациями. . .

• Knigi-Makkaveev-Chetyre-Knigi

Перед нами и роман воспитания, и роман путешествий, и детектив с боковым сюжетом, и мемуары, и «производственный роман», переводящий наития вдохновения в технологии творчества, и роман-эссе. При этом это традиционный толстый русский роман: с типами, с любовью, судьбой, разговорами, описаниями природы. С Юрием Михайловичем Германтовым, амбициозным возмутителем академического спокойствия, знаменитым петербургским искусствоведом, мы знакомимся на рассвете накануне отлёта в Венецию, когда захвачен он дерзкими идеями новой, главной для него книги об унижении Палладио. Одержимость абстрактными, уводящими вглубь веков идеями понуждает его переосмысливать современность и свой жизненный путь. Такова психологическая - и фабульная – пружина подробного многослойного повествования, сжатого в несколько календарных дней. Эгоцентрик Германтов сразу овладевает центром повествования, а ткань текста выплетается беспокойным внутренним монологом героя. Мы во внутреннем, гулком, густо заселённом воспоминаниями мире Германтова, сомкнутом с мирами искусства. Череда лиц, живописных холстов, городских ландшафтов. Наблюдения, впечатления. Поворотные события эпохи и судьбы в скорописи мимолётных мгновений. Сшибки действительности с воображением. Обрывки сюжетных нитей, которые спутываются-распутываются, в конце-концов – связываются. Смешение времён и – литературных жанров. Прошлое, настоящее, будущее. Послевоенное ленинградское детство оказывается не менее актуальным, чем Последние известия, а текущая злободневность настигает Германтова на оживлённой улице, выплёскивается с телеэкрана, даже вторгается в Венецию и лишает героя душевного равновесия. Огромное время трансформирует формально ограниченное днями действия пространство романа.

• Germantov-unizhenie-Palladio-Roman

Перед нами и роман воспитания, и роман путешествий, и детектив с боковым сюжетом, и мемуары, и «производственный роман», переводящий наития вдохновения в технологии творчества, и роман-эссе. При этом это традиционный толстый русский роман: с типами, с любовью, судьбой, разговорами, описаниями природы. С Юрием Михайловичем Германтовым, амбициозным возмутителем академического спокойствия, знаменитым петербургским искусствоведом, мы знакомимся на рассвете накануне отлёта в Венецию, когда захвачен он дерзкими идеями новой, главной для него книги об унижении Палладио. Одержимость абстрактными, уводящими вглубь веков идеями понуждает его переосмысливать современность и свой жизненный путь. Такова психологическая - и фабульная – пружина подробного многослойного повествования, сжатого в несколько календарных дней. Эгоцентрик Германтов сразу овладевает центром повествования, а ткань текста выплетается беспокойным внутренним монологом героя. Мы во внутреннем, гулком, густо заселённом воспоминаниями мире Германтова, сомкнутом с мирами искусства. Череда лиц, живописных холстов, городских ландшафтов. Наблюдения, впечатления. Поворотные события эпохи и судьбы в скорописи мимолётных мгновений. Сшибки действительности с воображением. Обрывки сюжетных нитей, которые спутываются-распутываются, в конце-концов – связываются. Смешение времён и – литературных жанров. Прошлое, настоящее, будущее. Послевоенное ленинградское детство оказывается не менее актуальным, чем Последние известия, а текущая злободневность настигает Германтова на оживлённой улице, выплёскивается с телеэкрана, даже вторгается в Венецию и лишает героя душевного равновесия. Огромное время трансформирует формально ограниченное днями действия пространство романа.

• Germantov-unizhenie-Palladio-Roman

«Четыре книги и пять канонов» — свод классических конфуцианских произведений, в которых раскрываются основные принципы философско-религиозного учения Древнего Китая, освещаются вопросы этики, морали и управления империей в конфуцианстве, излагаются взгляды Конфуция на устройство государства, семьи и дома, представлены его идеи о развитии личности в гармонии с природой, о добром начале в сущности человека, высшей справедливости и др. В собранных трактатах содержатся весьма ценные сведения по древней истории Китая, рассказывается об уникальных ритуалах, обрядах и церемониях, освещается своеобразие жизненного уклада людей из разных сословий. Эта книга не только является экскурсом в далекое прошлое и позволяет познакомиться с событиями глубокой древности, но и дает возможность познать культурные особенности, ценностные ориентации и установки, присущие китайскому народу. Данное издание призвано в популярной форме донести до широкого круга читателей богатое наследие китайской духовной традиции. Информация представлена в виде коротких рассказов, написанных простым языком, это позволит читателю лучше понять духовную суть великого произведения — «Четыре книги и пять канонов».

• Chetyre-knigi-kanonov-Klassicheskie

«Четыре книги и пять канонов» — свод классических конфуцианских произведений, в которых раскрываются основные принципы философско-религиозного учения Древнего Китая, освещаются вопросы этики, морали и управления империей в конфуцианстве, излагаются взгляды Конфуция на устройство государства, семьи и дома, представлены его идеи о развитии личности в гармонии с природой, о добром начале в сущности человека, высшей справедливости и др. В собранных трактатах содержатся весьма ценные сведения по древней истории Китая, рассказывается об уникальных ритуалах, обрядах и церемониях, освещается своеобразие жизненного уклада людей из разных сословий. Эта книга не только является экскурсом в далекое прошлое и позволяет познакомиться с событиями глубокой древности, но и дает возможность познать культурные особенности, ценностные ориентации и установки, присущие китайскому народу. Данное издание призвано в популярной форме донести до широкого круга читателей богатое наследие китайской духовной традиции. Информация представлена в виде коротких рассказов, написанных простым языком, это позволит читателю лучше понять духовную суть великого произведения — «Четыре книги и пять канонов».

• Chetyre-knigi-kanonov-Klassicheskie

• Chetyre-izvestnykh-knigi-starshey

• Koshelek-Bally-Dvustoronniy-ChERNYYPALLADIO

• Koshelek-Bally-Dvustoronniy-ChERNYYPALLADIO

• Predannost-podozrevaemomu-iksyoru-khigashino

Эта книга - настоящий шедевр! Как и в бестселлере "Стеклодув из Мурано", действие пятого исторического романа Марины Фиорато происходит в Венеции. Для поклонников Филиппа Грегори, Сары Дюнан и Элисон Вейр. Сюжет этой книги основан на реальных событиях, произошедших в Венеции в 1576 году, спустя пять лет с тех пор, как Османская империя потерпела сокрушительное поражение в битве при Лепанто. Под покровом ночи корабль со смертоносным грузом на борту незаметно подкрадывается к Венеции. С корабля сходит человек, в котором еле теплится жизнь, и направляется к площади Сан-Марко. Он несет жителям Венеции "дар" Константинополя. Через несколько дней уже весь город охвачен чумой - и турецкий султан наслаждается своей местью. На том же судне плыла беглянка - красавица Фейра, врач гарема, сбежавшая от султана, который пожелал сделать ее наложницей. Только благодаря своей находчивости и медицинским познаниям ей удается выжить в Венеции, в которой бушует чума. В отчаянии дож Венеции поручает своему лучшему архитектору Андреа Палладио построить величайшую церковь, равной которой мир еще не видывал, - приношение Господу Богу, настолько прекрасное, чтобы оно помогло спасти город. Жизнь Палладио тоже в опасности, и потребуются все умение Аннибала Касона, лучшего чумного врача города, чтобы уберечь его от заразы. Но Аннибал не предвидел одного - встречи с Фейрой, оказавшейся под защитой Палладио, встречи с женщиной - не только равной ему по интеллекту, но и способной научить его любить. . .

• Marina-Fiorato-Venetsianskiy-kontrakt

Эта книга - настоящий шедевр! Как и в бестселлере "Стеклодув из Мурано", действие пятого исторического романа Марины Фиорато происходит в Венеции. Для поклонников Филиппа Грегори, Сары Дюнан и Элисон Вейр. Сюжет этой книги основан на реальных событиях, произошедших в Венеции в 1576 году, спустя пять лет с тех пор, как Османская империя потерпела сокрушительное поражение в битве при Лепанто. Под покровом ночи корабль со смертоносным грузом на борту незаметно подкрадывается к Венеции. С корабля сходит человек, в котором еле теплится жизнь, и направляется к площади Сан-Марко. Он несет жителям Венеции "дар" Константинополя. Через несколько дней уже весь город охвачен чумой - и турецкий султан наслаждается своей местью. На том же судне плыла беглянка - красавица Фейра, врач гарема, сбежавшая от султана, который пожелал сделать ее наложницей. Только благодаря своей находчивости и медицинским познаниям ей удается выжить в Венеции, в которой бушует чума. В отчаянии дож Венеции поручает своему лучшему архитектору Андреа Палладио построить величайшую церковь, равной которой мир еще не видывал, - приношение Господу Богу, настолько прекрасное, чтобы оно помогло спасти город. Жизнь Палладио тоже в опасности, и потребуются все умение Аннибала Касона, лучшего чумного врача города, чтобы уберечь его от заразы. Но Аннибал не предвидел одного - встречи с Фейрой, оказавшейся под защитой Палладио, встречи с женщиной - не только равной ему по интеллекту, но и способной научить его любить. . .

• Marina-Fiorato-Venetsianskiy-kontrakt

Эта книга - настоящий шедевр! Как и в бестселлере "Стеклодув из Мурано", действие пятого исторического романа Марины Фиорато происходит в Венеции. Для поклонников Филиппа Грегори, Сары Дюнан и Элисон Вейр. Сюжет этой книги основан на реальных событиях, произошедших в Венеции в 1576 году, спустя пять лет с тех пор, как Османская империя потерпела сокрушительное поражение в битве при Лепанто. Под покровом ночи корабль со смертоносным грузом на борту незаметно подкрадывается к Венеции. С корабля сходит человек, в котором еле теплится жизнь, и направляется к площади Сан-Марко. Он несет жителям Венеции "дар" Константинополя. Через несколько дней уже весь город охвачен чумой - и турецкий султан наслаждается своей местью. На том же судне плыла беглянка - красавица Фейра, врач гарема, сбежавшая от султана, который пожелал сделать ее наложницей. Только благодаря своей находчивости и медицинским познаниям ей удается выжить в Венеции, в которой бушует чума. В отчаянии дож Венеции поручает своему лучшему архитектору Андреа Палладио построить величайшую церковь, равной которой мир еще не видывал, - приношение Господу Богу, настолько прекрасное, чтобы оно помогло спасти город. Жизнь Палладио тоже в опасности, и потребуются все умение Аннибала Касона, лучшего чумного врача города, чтобы уберечь его от заразы. Но Аннибал не предвидел одного - встречи с Фейрой, оказавшейся под защитой Палладио, встречи с женщиной - не только равной ему по интеллекту, но и способной научить его любить. . .

• Marina-Fiorato-Venetsianskiy-kontrakt

Стол журнальный Калифорния Палладио терраццо бежевый. Каркас — массив.

• zhurnalnyy-Kaliforniya-Palladio-terratstso

Стол журнальный Калифорния Палладио терраццо белый. Каркас — массив.

• zhurnalnyy-Kaliforniya-Palladio-terratstso

Стол журнальный Калифорния Палладио терраццо черный. Каркас — массив.

• zhurnalnyy-Kaliforniya-Palladio-terratstso

• Chetyre-bolshikh-klassicheskikh-knigi